Роман-боевик «Партизан. Защитник Государства» // Кирилл Кащеев

19. Вече

На персональный обход у нас ушло примерно полчаса — много это или мало? Если взять, что всё проворачивали мы вчетвером — отправлять женщин стучать в ворота я не решился, то обход почти двухсот гаражей, в половине из которых были люди — то мало. Очень мало. А если принять во внимание, что нас вот–вот должны прийти убивать, то много. Слишком много.

Стадо, численностью в сотню голов нервно блеяло возле нашего двадцать седьмого бокса. Главным образом это были мужчины от двадцати до шестидесяти лет, но было и несколько женщин.

Трубач привёл последних трёх мужиков и присоединил их к отаре, стоящей под присмотром Ландыша и Бамбука. Заходить в штаб не хотелось, да и рука болела, а табурет был нужен. Пришлось отправить за ним Ландыша, он вынес давешнее творение отца и поставил рядом со столом Ляси, за которым она исписывала уже фиг знает какую по счёту страницу. Мы обменялись с ним взглядами: «как она там?» «терпимо». Забираюсь на табурет.

— Тихо! — крикнул я, но существенного прогресса не достиг: заткнулись только ближайшие ко мне, а дальние продолжали блеять и курить.

Quid erat demonstrandum. Что и требовалось доказать. Собственно, в том числе и для этого в том числе я потребовал принести мне пистолет. Взяв его в левую руку, я не очень ловко снял его большим пальцем с предохранителя, взвёл курок, и дважды выстрелил в зенит. Это помогло, заткнулись все и сразу. Воистину: добрым словом и пистолетом можно добиться сильно больше, чем просто добрым словом.

— Тихо, я сказал! — снова крикнул я, собрав на себе внимание, а потом продолжил уже обычным, пусть и громким голосом:

— Здравствуйте. Меня зовут Юрий Семёнов, я заместитель командира партизанского отряда и временный военный комендант данного кооператива. Командиром отряда, гвардии капитаном Вооружённых Сил Российской Федерации Ильёй Артюхом мне поручено довести до вас текущую обстановку в Городе и обеспечить безопасность вверенных мне людей, то есть вас, таким образом, который я посчитаю нужным.

Я прервался и обвёл взглядом отару. Бараны слушали внимательно, и как будто бы с надеждой. Увы, надежды я вам дать пока не могу…

— По имеющимся данным, в течение последней недели в город легальными и нелегальными путями прибывали наёмники, общей численностью не менее трёхсот штыков. Так же для них было завезено большое количество взрывчатки и вооружений. Вчера утром, около шести часов утра по местному времени, они приступили к совершению диверсий. Вот краткий перечень из них: убийство всех сотрудников всех правоохранительных органов, которые есть в Городе. Убийства работников Скорой Медицинской Помощи и спасателей, создание транспортного коллапса путём расстрела из крупнокалиберных пулемётов искусственно созданных пробок. Кроме того, как минимум из одной колонии были выпущены заключённые. Самые гнусные уголовники, с зоны особого режима «тридцать восемь попугаев», для тех, кто в курсе. Их вооружили и натравили на нас, на жителей Города. Про диверсии на коммунальных сетях и системах связи, я думаю, все и так знают, иначе бы вас здесь не было. Предупреждая все возможные вопросы, сообщаю: всем этим преступлениям есть как прямые доказательства, так и косвенные, так и показания свидетелей. Если кому–то будет интересно, все эти доказательства будут предоставлены в любой момент после того, как будут завершены неотложные мероприятия по обеспечению безопасности. Нами, стихийно объединившимися гражданами, был создан партизанский отряд самообороны и противодействия инсургентам до момента возвращения контроля над Городом официальным властям. Поскольку связи нет, я не могу никого обнадёжить сказав, что это произойдёт тогда–то и тогда–то. Наша жизнь, наша судьба, судьба наших близких и самого Города — в наших руках, и только мы в ответе пока за то, что тут происходит. Поскольку все органы государственной власти или уничтожены, или по крайней мере, полностью дезорганизованы, мы, стихийно объединившиеся перед лицом внешнего врага вооружённые граждане берём на себя ответственность и командование людьми, которые оказались рядом — то есть вами. Мы делаем это не от большого желания, а по причине получения оперативных данных о том, что прямо рядом с нами находится гнездо террористов, а именно на оптовой базе в полукилометре отсюда. Кроме того, по последней информации к силам вторжения присоединились и другие категории местных маргиналов, в частности — гастарбайтеры из местного гетто для мигрантов. И эти мигранты ещё вчера начали безобразия в округе, думаю вы уже слышали об этом, — естественно они не слышали, даже если это и было (а наверняка было), они бухали, но, да и похер. — Ну и крайняя вводная на настоящий момент: в ближайшее время на кооператив ожидается нападение, поэтому в демократию играть не будем, все мои распоряжения и распоряжения моих людей выполнять сразу и беспрекословно. Неповиновение будет пресекаться по законам военного времени, силой оружия. Предупреждая вопросы, скажу сразу: желающие предложить нам за защиту деньги или ценности, либо боящиеся что мы этого от них потребуем, могут засунуть себе эти деньги в жопу. На оборонные нужды нужны будут еда, топливо, инструмент, и много, очень много физического труда. Те же, кто считает себя самым умным или самым хитрым, и что он–то точно знает, что сделать, чтобы его не убили, а жену и дочь после группового изнасилования не зарезали, как это было вчера тут недалеко — прямо сейчас выходит вперёд, прыгает в тачку и съёбывается отсюда на хуй. Гараж может запереть, но гарантий неприкосновенности частной собственности я дать не могу.

Я медленно обвёл вече придирчивым взором. По стаду прошла едва уловимая волна. Вернее, это было уже не стадо. Теперь это толпа. Толпа мужиков, а не баранов. И из толпы никто не вышел, всем резко стало стрёмно показаться ссыклом, даром что тут почти никто никого не знает. Просто все вспомнили, что у них есть яйца, и что кучей — всяко лучше, чем одному. Это обнадёжило.

— Самых хитрых нет. Это хорошо. Сейчас, врачи, фельдшера, медсёстры, выйти вперёд!

Вперёд молча вышел один здоровенный парень, года на три меня постарше, за метр девяносто ростом, атлетически сложенный. Я почему–то сразу подумал, что он травматолог.

— Хорошо, отойди в сторону. Это всё?

Молодой парень, щуплый, лет двадцати пяти, поднял руку.

— У меня — жена гинеколог. Она в гараже осталась, с ребёнком.

— Номер бокса у тебя какой?

— Восемьдесят три…

Я обернулся к Ляйсан:

— Лясь, запиши, потом разберёмся, — я снова обернулся к толпе мужчин, — теперь все, у кого есть длинноствольное оружие, без разницы, нарезное или гладкое — выйти вперёд, становись!

И вот, из толпы выходит раз, два, три… семнадцать человек. Срабатывает инстинкт, и они не просто становятся передо мной в одну шеренгу, они даже быстро сортируются по росту, грудь вперёд, живот убрать.

— Так каждый сейчас за своим оружием. Брать всё — если больше одной единицы — тащим всё что есть. Всё до последнего патрона, ремни, принадлежности для чистки, оборудование и расходники для снаряжения патронов. Бегом! Разойдись!

— Разойдись, разойдись… — эхом повторило несколько человек из строя, ещё не забывших с армии, что эта команда дублируется. Некоторые и вправду побежали, но большинство, быстрым, уверенным шагом отправились вооружаться. У них появилась цель. У них появилась надежда.

Снова возвращаемся к толпе.

— Теперь так. Вы все сейчас — трудовая армия. Вы все важны. Даже если вам будет дано вам распоряжение мести улицу, или делать сортир — выполняйте. Если вам ПОРУЧИЛИ что–то, значит вы УЖЕ не бесполезны, а значит безопасность свою и тех, кто с вами — честно отрабатываете. Проебаться не получится, здесь не армия, и не работа. Здесь спрос не нарядом на кухню или премией. Здесь первый спрос — прикладом в рыло, второй — коленом под сраку и до свиданья всей семьёй. Без шуток. Далее… Кто привёл с собой в кооператив парней–подростков лет от тринадцати и до семнадцати? Нам нужны вестовые, человек пять минимум. Так как у нас пока правило — с гаража по человеку, можете отправить их вместо себя. Кто пришлёт сыновей, выйти!

Организационные вопросы заняли порядочное время — разделение на бригады, выделение бригадиров, перепоручение их Ландышу, с которым мы тут же, на месте обсудили общее устройство обороны. Одну бригаду в десять человек выдал Бамбуку, для внутренних работ и вскрытия необитаемых боксов. Шутки шутками, а сортир нужно было делать срочно, использовав под это дело яму в одном из пустующих гаражей, так как иных вариантов не было. Ничего — потом все по десять рублей скинутся и закажут машину–водовоз чтобы залить яму под крышку, и машину–говновоз, чтобы всё это откачать и увезти. Ещё в нескольких боксах, в глубине массива сделали «детский сад» — выгнали машины к проволочному забору (чтобы хоть как–то защищали, пусть не от огня, но хотя бы от наблюдения) и закрыли там всю малышню. Мужики быстро соорудили для своих детей освещение от автомобильных аккумуляторов, притащили игрушки, скудные запасы питьевой воды и средств гигиены. Следить за детьми вызвалось сразу много баб, но во избежание проблем, Бамбук уже без моего участия, своим словом, назначил нескольких постарше, поопытнее, вырастивших по несколько детей.

Кстати, с водой уже вырисовывались проблемы. Серьёзные проблемы. Большинство семей сюда приехали, прихватив с собой в лучшем случае пару пятилитровых бутылок или кейс минералки, а учитывая, что водопровод надел деревянный макинтош ещё вчера в середине дня — пополнить запасы становилось сложно. Конечно, в полукилометре отсюда есть крупная река, но сильно легче от этого не становилось, потому что а) река была крайне грязная, на столько, что там даже утки плавали (птицы питающиеся всякого рода болотными паразитами) и б) потому что как раз в том месте, куда нам удобнее всего добраться за водой — находится база боевиков, будь она неладна. Наш транспорт будет замечен задолго до берега, и какова будет реакция инсургентов на это — большой вопрос.

Вестовые мальчишки носились по кооперативу, доводя до населения объявления и выискивая нужные припасы: мешки для земляных укреплений, ломы, кувалды, лопаты, рации, собирая еду и припасы, чтобы обеспечить питание…

Ляйсан и Алина, которую я привлёк почти сразу, спихнув их с Ландышем детей на Наталью Сергеевну, потели над тетрадками, стараясь писать как можно быстрее, занося в документы данные ополченцев, работяг, иждивенцев и имущество: что, в каком количестве, из какого гаража взяли, кому какое имущество выдано. Как только появляется внятное подразделение — появляется и документооборот, требующий штатного персонала. Никогда об этом не задумывался, но это сразу пришло на ум, особенно, когда я попробовал взглянуть на ситуацию со стороны и сравнить её со вчерашним визитом к Ахмету–Марку Юльевичу. Внешне выглядело похоже конечно: организованные вооружённые люди принудили гражданских к объединению в некий коллектив, организовали возведение обороны, завладели чужой собственностью (нам ведь пришлось вскрыть несколько гаражей, владельцев которых в кооперативе не было). А в чём разница–то? Да, по сути, только в формальном документообороте (который ещё не факт, что сыграет нам в плюс, в случае проблем с законом) и в том, что всё, что нами делается — делается, во имя Государства и ровно до тех пор, пока в Город не вернётся законная власть. Доказуемо ли это? Поживём — увидим. Всё одно — после конфликта возле стройки, иного пути у нас нет.

Непосредственно вооружённым ополчением занимался Сидор, назначенный мной на эту роль потому, что гвардии старший сержант Дубровиков свой дембель отгулял совсем недавно и ещё не забыл, как ломать об солдат табуретки. Впрочем, как я заметил, приглядывая боковым зрением, спорить с ним и качать права никто не пытался: в условиях хаоса мы выглядели хоть и малочисленной, но ОРГАНИЗОВАННОЙ и обученной силой, переть против которой, пусть даже с численным перевесом и вооружённым — себе дороже. Порядок — бьёт число. Всегда и везде. Да и… Кто скажет, что в такой ситуации есть другие варианты — пусть бросит в меня камень.

Трёх наблюдателей с рациями Влад закинул на крыши гаражей почти сразу, и даже нашёл им листы рубероида, чтобы они меньше выделялись при наблюдении сверху — всё же инициатива за противником, и преимущество по высотке — тоже. Два патруля по два человека с ружьями непрерывно обходили кооператив по кругу, обозначая присутствие. Может и передумают соваться, если что. А сам он в данный момент инструктировал звено из трёх бойцов, которых отрядил для охраны рейда на машине за бордюрами. В слегка убитый «паджерик» влезли трое мужиков с короткими ружьями и четверо — с ломами и верёвками. За пару рейсов они обеспечат въезды здоровенными «лежачими полицейскими», чтобы въезжающий автомобиль резко сбрасывал скорость, петляя между кусками бетона. При оборудовании серьёзных блокпостов для этого используют строительные «башмаки» или блоки, весом в тонну и выше, но у нас такой возможности нет. Впрочем, и угрозы атаки шахида с грузовиком взрывчатки — тоже пока вроде не наблюдается. Так что сойдёт для сельской местности. Беда только в том, что на этот рейд у них уйдёт в лучшем случае час. А когда тут будет банда? Хорошенький вопрос…

— Сидор — Абзацу. Приём — На канале.

— Доклад по вооружению и личному составу. Отправить с вестовым. Приём.

— Есть доклад. Конец связи.

Минуты через две мальчишка лет одиннадцати, во все глаза пялясь на мою повреждённую руку и торчащий из подсумка пистолет, принёс мне клочок тетрадного листа, на котором было быстро накарябано:

«РОХа[19] — 17 чел.

Нарез. — 8 ед. (вкл 2 млкш, 1 руч. п/з) Гладк. — 19 ед. (12 кал — 11, 16 – 2, 20 – 1, .410 – 5) Раций 8 кан — 4. Норм — 2.

Рекр. 16 чел (вкл. 6 набл).

Б/к пока не учтён, но ОЧЕНЬ МАЛО!!!

2 глад+1 нар в рейде, 4 глад — патруль, прч — занимаются.»

Да, слова «очень мало» были крупными буквами и подчёркнуты. Стволов у нас даже больше, чем я ожидал — думал и полутора десятков не наберётся, а тут целых двадцать семь штук, из них целых восемь нарезных на семнадцать официальных владельцев. Я, признаться, думал, что вооружены будут человек десять, как предел, и волын — не больше двух десятков. Трубачу понадобилось рекрутировать ещё десять человек — целое отделение! А всего — целый взвод боеспособных вооружённых мужчин! Это здорово! А то, что боекомплекта мало — это было и так понятно. Даже если не брать во внимание, что большинство охотников держит дома всего пару–тройку коробок патронов, на войне боеприпасов бывает три количества: очень мало, просто мало, и мало, но больше не унести. Такова война.

Я сжал и разжал пальцы правой руки: плечо отозвалось болью, но, в общем–то, терпимой. Попробовал разогнуть руку — из глаз брызнули искры, но сгибание прошло легче. Ляйсан отвлеклась и со смесью тревоги и скепсиса посмотрела на меня. Я поймал её взгляд и сказал:

— Лясь, отвлекись пожалуйста на минуту. Запиши приказ, — дождался, пока она вырвет два листа из лежащей рядом тетради, положит между ними копирку (вот уж редкость!) и начал диктовать:

— Пункт первый. Бамбуку. В связи с дефицитом питьевой воды в пункте постоянной дислокации, немедленно, в течении получаса, организовать отправку первого транспорта за питьевой водой к реке Прясьва, в район, отдалённый от оптовой базы «Зареченская» не менее чем на два километра. Выделить для этой цели трёх добровольцев на автомобиле повышенной проходимости. Сопроводить вооружённой охраной во взаимодействии с Сидором. Об убытии машины — доложить. Пункт второй: Сидору выделить вооружённую охрану для транспорта с водой, в количестве трёх наиболее подготовленных бойцов, имеющих малолетних детей, с одной единицей нарезного и двумя единицами гладкоствольного оружия. Охрану должным образом проинструктировать на предмет контакта с противником и разведки в местности. Пункт три: Бамбуку. Организовать в одном из гаражных боксов станцию фильтрации, кипячения и хранения воды, тут мне попалась на глаза пустая бутылка из–под пива — след вчерашнего веселья, и на ум пришла ещё одна сцена из двора Марка Юльевича. Почти законченный приказ приобрёл ещё один пункт:

— Пункт четыре. Бамбуку. Организовать производство бутылок с загущённой зажигательной смесью, в целях повышения обороноспособности ППД. Пункт пять. Бамбуку и Сидору. Силы и средства для выполнения настоящего приказа изыскать самостоятельно, из имеющихся в подчинении. Докладывать по мере необходимости. Военный комендант кооператива Абзац. Сего числа, часы, минуты — я закончил диктовать, дождался, пока Ляся судорожным движением допишет последнее слово, и протянул оба листа вестовому, который терпеливо дожидался:

— Передай один экземпляр Сидору, другой — Бамбуку. Потом экземпляр Сидора заберёшь и отдашь им обратно.

— Дядя комендант, а Бамбук — это кто? Я не выучил ещё, — парень потупился. Я присел на корточки.

— Правильно, что спросил сразу, а не бегал и тупил. Сидор это вот тот дядька, от которого ты прибежал, а Бамбук тот, который руководит всеми делами здесь, внутри. Тот который командует постройкой укреплений — это Ландыш. Запомнил? — пацан кивнул. — Тогда почему ты ещё здесь?

Детёныша сдуло.